Очередной сезон здесь открывают спектаклем «Лес» в постановке Кирилла Вытоптова. А не так давно мы беседовали с Александром Новиковым об итогах театрального двадцатилетия. О «Лесе», премьера которого только-только состоялась на тот момент, разговор тоже шел — но, что называется, не для печати. Решили, что рановато комментировать и обсуждать, спектакль еще «не встал на ноги». И все же, как было не задать исполнителю роли Счастливцева вопрос о лицедействе? Мне казалось, что эта тема, так неожиданно «развернувшаяся» в спектакле молодого режиссера, должна быть близка ученику Игоря Петровича Владимирова. Бывает, даже приходится слышать: «Боже, как замечательно, совсем как в том, старом «Ленсовете»!» Возможно, я как-то неудачно задала вопрос, задев больную тему, но следующий взволнованный монолог, думаю, будет интересен читателям и коллегам:
— Атмосфера, которая была на репетициях у Владимирова, исчезла безвозвратно. Ее нет больше. И это абсолютно нормально, потому что театр, конечно же, не музей. Когда случается смена лидера, в театре должно поменяться ВСЕ. Только тогда можно ждать, что он воскреснет, уже в новом качестве. Самое страшное, что может произойти в театре, это когда уже без ушедшего руководителя какие-то люди начинают говорить, что будут нести его знамя. Вот так погибло очень много замечательных театров и продолжает погибать… потому что этим ужасным доктринам кто-то верит. Человека уже нет! А другие, со знаменами, заявляют: «Мы продолжим его дело!» И десять, двадцать лет, пока это происходит, театр умирает, превращается в ничто. Ситуация, думаю, очень прозрачная. Поэтому, когда я слышу разговоры — они то и дело возникают — мол, это в традиции Владимирова, а это не в традиции… это повергает в оцепенение! Нет никакой традиции Владимирова, потому что нет Владимирова! Нет в репетиционном зале ни Алисы Фрейндлих, ни Анатолия Равиковича, ни Михаила Боярского, ни Алексея Петренко… А какая может быть традиция Агамирзяна, если нет Станислава Ландграфа? Что хранить, спасать, скажите на милость?! Кроме амбиций — нечего. Единственный путь, которым может двигаться театр, это обретение СИЛЬНЫМ лидером СВОЕЙ команды. И начинать «с нуля».
Какой должна быть команда — в этом случае не просто важно. В «Макбете» Юрия Бутусова, заявленном как первая премьера наступающего сезона (октябрь), партнерами Новикова станут молодые актеры, в том числе новички труппы. Сказать, что этот спектакль ждет весь Петербург — ничего не сказать… На Малой сцене артист будет занят в спектакле Марии Романовой «Тень дерева» по пьесе Е. Нарши (кстати, в списке исполнителей и Марианна Мокшина-Бычковская, партнерша Новикова по предыдущему спектаклю М. Романовой “Казимир и Каролина”, сыгравшая Каролину).
— Одна из самых счастливых встреч с режиссерами в моей жизни — это встреча с Владимиром Петровым. Довелось нам выпустить два спектакля, один из которых («Кровать для троих») по сей день остается самым любимым в моей жизни. Петрову, приглашенному режиссеру, непостижимым образом удалось собрать такую компанию… что я был просто влюблен в каждого из них! Анна Ковальчук, Наталья Шамина, Олег Федоров, Георгий Траугот и еще Лаура Лаури и Анастасия Самарская, игравшие роли поменьше. И на этом спектакле, помимо моей огромной любви к Павичу, стало понятно: то, с кем ты выходишь на сцену, очень часто и становится главным сюжетом. Поняв и прочувствовав это (именно тогда!), потом я много раз убеждался в истинности этой мысли и до сих пор ничего важнее для себя не открыл. КТО с тобой рядом на сцене — и есть то, ЧТО ты играешь. И с любимым партнером играть в пустяковой пьесе лучше, чем в «Гамлете» с нелюбимым. Ничего не получится… Именно с «Кровати для троих» началась моя бесконечная любовь к Олегу Федорову, с которым, слава богу, в последние годы мне удается играть вместе. Мечтал бы сыграть что-нибудь с Наташей Шаминой, обожаю ее неповторимую актерскую индивидуальность… Я очарован Ирой Савицковой, которая была моей «сценической супругой» в двух спектаклях («Мавр» и «Смешные деньги»). Дело в том, что пока в них была Савицкова, никаких вопросов для меня не существовало. Такова ее способность создавать стиль спектакля. Еще одна счастливая встреча — это «Паника» с Александром Баргманом, где присутствие на сцене его и Виталия Коваленко собственно и создает играемый нами сюжет. Ну, и конечно, Ульяна Фомичева. Предмет моего бесконечного поклонения. Талантище от макушки до мизинца, чудесная и нигде не заменимая, рядом с которой на сцене невозможно испытывать ничего, кроме радости.
Людмила Филатова
Блог «Петербургского театрального журнала», август 2012