Сергей Дрейден по жизни гуляет сам по себе. Уложения и указания не для него: в монастырь нашего кино он если и заглянет изредка, то непременно со своим уставом под мышкой. За тридцать с гаком лет С. Д. сыграл в кино подозрительно мало — то ли привередлив излишне, то ли режиссеры побаиваются. Последнее вернее, пожалуй. Как к нему подступиться — решительно непонятно. Да он и не подпускает, великолепным образом выламываясь из любой эстетики, любой конструкции. Потому что — смотри выше — сам себе эстетика и сам себе конструкция. Цепляясь за отрешенную чудаковатость его нескладного облика, С. Д. предлагают героев несколько не от мира сего. Они странненькие, но не блаженные (здесь грань отчетлива). Они с ясным изумлением взирают на мир вокруг, будто бы не понимая, чего тому от них надобно. Жэковский инженер Лагутин, долговязый, неопределенно-средних лет, в дурном пальто и нахлобученной мохнатой шапке, равно удивлен тому, что из злополучной трещины сочится вода, и тому, что придурок-композитор смастерил крылья и наладился летать меж домами (Фонтан). Учитель эстетического воспитания Чижов, небритый интеллигентишко в мятом костюме, хамству жлобоватых соседей по коммуналке удивлен не меньше, чем возможности пробраться из своего окна на французскую крышу (Окно в Париж). Однако эта кротость — всего лишь маска: в ней удобно и безопасно. Да, взгляд у его героев ласковый, улыбка хоть и широкая, но застенчивая, интонация — фирменная дрейденовская — вкрадчивая, чуть врастяжечку. Но заблуждаться на их счет не стоит. Вроде бы тюхи бесхребетные, но на самом-то деле стальной стержень в наличии: на шее позволит ездить до поры до времени. А иной раз прищурится, недобро блеснет глаз — и холодком повеет. Может похулиганить под настроение — как тот же Чижов во французском баре с лицемерно ностальгирующим лабухом: хочешь на родину — устроим. И улыбается чему-то своему, довольный. Но вот что никакая не маска — так это грусть. Все они грустны, сыгранные С. Д. человечки-чудаки. Их грусть с чаплинским оттенком, пусть даже С. Д. эксцентричен по-своему, иначе. Они знают больше, чем им хотелось бы, а знание известно что приумножает.

Дмитрий САВЕЛЬЕВ
Новейшая история отечественного кино. 1986—2000. Кино и контекст. Т. I. СПб.: Сеанс, 2001